Смытая жизнь

В пострадавшем от наводнения поселке. Фото Андрея Кудряшова, "Фергана"

Почти 20 дней прошло после прорыва дамбы Сардобинского водохранилища, которое привело к масштабному наводнению в Сырдарьинской области Узбекистана. Как сегодня живут жители пострадавших и полностью разрушенных домов в Акалтынском районе этой области, какие компенсации они уже получили и на что надеются в будущем – в репортаже «Ферганы».

Ранним утром 18 мая мы приехали в поселок Садвин Акалтынского района (административный центр – поселок Сардоба) Сырдарьинской области. Он находится всего в 10 километрах от Сардобинского водохранилища, и по пути туда наш автомобиль неоднократно останавливали сотрудники МВД. Но узнав, что мы журналисты, безоговорочно пропускали.

В Садвине мы увидели утопающие в грязи поля и дороги (на большей части площадей воду уже откачали в местный канал, который местами почти вышел из берегов). Всего здесь 150 домовладений с прилегающими огородами. Более половины домов, построенных из бетона, выстояли, хотя во время наводнения вода в поселке поднялась примерно на полтора метра над уровнем земли. Но значительная часть домов, стены которых были возведены из саманного кирпича, были полностью разрушены. Сохранились лишь бетонные фундаменты.

Смытый потоком автомобиль. Фото Андрея Кудряшова, "Фергана"

Тут следует сказать, что саманный кирпич, высушенный на воздухе без применения обжига, который изготавливается из глины, перемешанной с коровьим пометом и соломой, относительно легко разрушается водой. Однако его все равно продолжают использовать при строительстве жилых домов и коровников — из-за дешевизны производства. Осадки в виде снега и дождя стены из такого кирпича выдерживают, а вот на наводнения они точно не рассчитаны.

В первую очередь мы обратились с вопросами к жителям поселка Садвин (бывшего совхоза Мусамухаммедов) – семейной паре пенсионеров Камилу Абдурахманову и Сайере Маликовой, чей трехкомнатный дом из бетона, который, как им кажется, на данный момент может стоить не менее 30 тысяч долларов, был разрушен лишь частично. Они аккуратно укладывали на землю уцелевшие доски от пола и крыши.

По словам наших собеседников, накануне наводнения 30 апреля ничто не предвещало беды. Но в 7 часов утра 1 мая их разбудили сотрудники МВД и попросили срочно покинуть дом. Наспех одевшись и взяв паспорта, они выбежали на улицу и тут же оказались по щиколотку в воде, которая прибывала с очень большой скоростью. Затем при помощи служащих Национальной гвардии сельчане вынесли из дома наиболее ценные предметы обихода и кое-что из одежды, погрузили все это в собственный автомобиль и на нем покинули поселок.

Жители поселка Садвин на развалинах полностью смытого дома. Фото Андрея Кудряшова, "Фергана"

По словам Абдурахманова, до катастрофы его семья жила очень хорошо: имелся и домашний скот, и внушительный земельный участок, на котором росли овощи и фрукты. Из девяти коров три погибли, шесть разбрелись по поселку. Позже их нашли и временно отправили в поселок имени Т. Ахмедова, находящийся в 25-30 километрах от Садвина, к родственникам Абдурахманова, которые теперь его скотину ежедневно выводят на выпас. Вообще в Акалтынском районе погибло большое количество крупного и мелкого рогатого скота. Всего же, по данным общенационального движения «Юксалиш», в Сырдарьинской области наводнением было уничтожено более 30 тысяч голов домашних животных.

«Тех, кто сразу умерли, увозили в степь и там хоронили, — рассказывает Абдурахманов. – В покалеченных военные стреляли, ну то есть добивали, и тоже увозили хоронить».

Местные власти уже предложили семье позже переехать в один из 66 пятиэтажных домов на 2640 квартир, которые, как обещал президент республики Шавкат Мирзиёев, будут сданы к 1 сентября (Дню независимости Узбекистана) текущего года. Но Абдурахманов и Маликова от данного бесплатного предложения жилья отказались, поскольку их дом вполне можно восстановить, власти уже на это согласились, и ремонт будет сделан за счет государства. Кроме того, еще неизвестно, какое жилье они бы получили взамен, а их собственный дом большой и в целом добротный, к тому же есть скотина и личный участок земли. Да и в квартирах они никогда не жили, то есть не последнюю роль играет привычка и любовь к земле. Помимо того, что им покроют затраты на ремонтные работы (восстановление пола, крыши и окон), супруги получат пластиковую карточку (на данный момент в их селе карточками пользуются лишь работники бюджетных организаций, а пенсии и пособия выдают наличными), на которые будут перечислены 40 миллионов сумов (около $4 тыс). Плюс обеспечат новой бытовой техникой. Это им тоже пообещали.

Пострадавший от наводнения дом. Фото Андрея Кудряшова, "Фергана"

«Зачем нам квартира, если у нас есть свой дом, в котором мы прожили 49 лет? – продолжает Абдурахманов. – Неизвестно, будет ли там, где построят новые дома, работа. Здесь же есть скотина и участок земли, который, помимо пенсий, нас кормит. Из сохранившихся досок, пусть даже поврежденных водой, мы что-нибудь сможем построить, например, сарайчик. А в новой квартире что я буду делать?»

Сейчас семья Абдурахманова временно живет в Мирзаабадском районе в доме своих детей. В трех комнатах этого дома сейчас проживают три семьи, всего 13 человек, в том числе их соседи по поселку Садвин. Все спят на полу, на курпачах – стеганых ватных одеялах, которые в административный центр района Навруз привезли, в основном, неравнодушные ташкентцы. На основании общего списка временно переселенных в данный район каждой семье раз в несколько дней завозят продукты, из которых они самостоятельно готовят себе еду. Кроме того, всех эвакуированных садвинцев обеспечили минимальным набором одежды.

Рассказав о своей семье, Абдурахманов подвел нас к полностью разрушенному дому односельчанина – 22-летнего Джавохира Хамдамова.

В пережившем наводнение поселке. Фотографии Андрея Кудряшова, «Фергана»

«Свой дом из самана он строил два года, уже вселился в него, собирался оформлять кадастровый документ на собственность, но тут начался карантин, и все организации закрыли. В общем, не успел. А тут наводнение. И вот все, что осталось от дома», — Абдурахманов показывает на залитый водой бетонный фундамент. По его словам, лишившись нового дома, Хамдамов тут же уехал к родственникам в Ташкент.

Идем к еще одному полностью разрушенному дому, где его хозяева собирают и выкладывают на сухой участок земли те немногие стройматериалы, которые от него остались.

Из разговора с отцом семейства – 80-летним Кушмурадом Анарбаевым – выяснилось, что 1 мая его никто не будил, он сам привык просыпаться очень рано, и в начале седьмого утра, выйдя во двор, увидел соседей, бегающих по махалле (жилому кварталу). От них пенсионер узнал, что начинается наводнение. Он разбудил своего сына Равшана и его жену Санобар. Едва одевшись, втроем они сели в свой автомобиль и уехали из поселка, впопыхах забыв захватить даже паспорта. В доме были кое-какие денежные сбережения, которые так же, как и документы, остались под развалинами.

Их пятикомнатный дом, как и у Джавохира Хамдамова, был построен из самана и тоже недавно – восемь месяцев назад. Если бы они тогда захотели его продать, то выручили бы за него, как они говорят, около 40 тысяч долларов. Но, построив его для себя, были своим домом с участком очень довольны и никуда уезжать не собирались.

Люди вывозят оставшееся имущество. Фото Андрея Кудряшова, "Фергана"

48-летний Равшан Анарбаев, работающий инженером в компании «Ахангаран индорама», которая занимается выращиванием хлопка и пшеницы, подтвердил слова своего соседа Камила Абдурахманова о том, что до наводнения никто в селе даже и представить себе не мог, что случится нечто подобное. Поэтому и дома многие строили из дешевого саманного кирпича.

В семье Анарбаевых до наводнения было восемь голов крупного и мелкого рогатого скота. Через несколько дней им удалось отыскать только двух своих коров, которых перевезли к родственникам в Мирзаабадский район, где, по словам Равшана, пострадали всего 10-15 домов. А вот в Сардобинском районе, находящемся в непосредственной близости от водохранилища, наоборот, мало какие из домов остались целыми.

Равшан рассказал, что находившийся неподалеку дом его сына также полностью был разрушен, и власти пообещали всему семейству из шести человек к сентябрю, когда будут выстроены 66 новых пятиэтажек, выделить всего лишь одну трехкомнатную квартиру. При этом за два уничтоженных дома они уже получили две пластиковые карточки с 40 миллионами сумов на каждой.

Сейчас Анарбаевы проживают в Мирзаабадском районе в доме родителей Санобар – жены Равшана. Представители местных властей привезли им кое-какую одежду и раз в три дня доставляют продукты – овощи, крупы, макароны и бройлерных кур.

Для Анарбаевых потеря домов – большая трагедия, поскольку «квартира – это квартира, а дом есть дом».

«Как я теперь построю новый дом, на какие деньги – даже не представляю, — с болью в голосе говорит Равшан. – Мы как раз собирались женить сына, а теперь о какой свадьбе можно говорить?»

В будущем Равшан все же планирует возвести новый дом, но когда именно, неизвестно, поскольку зарплата у него небольшая, а выделенных государством четырех тысяч долларов явно не хватит. Но земельный участок, по обещанию властей, как и в случаях с другими соседями, чьи дома также были полностью разрушены, еще на 30 лет останется в его владении. На этом участке Равшан сможет сажать овощи и фрукты и вообще использовать его по своему усмотрению — например, как дачу.

Спустя 18 дней после катастрофы вода еще не ушла. Фото Андрея Кудряшова, "Фергана"

Наводнение после прорыва дамбы Сардобинского водохранилища произошло 1 мая в трех районах Сырдарьинской области: Сардобинском, Акалтынском и Мирзаабадском. Количество погибших в результате данной техногенной катастрофы составило шесть человек, один числится пропавшим без вести. Около 70 тысяч человек было эвакуировано. Генпрокуратура Узбекистана возбудила уголовное дело по статьям 207 («Должностная халатность») и 258 («Нарушение правил безопасности горных, строительных или взрывоопасных работ») Уголовного кодекса республики.

15 мая президент Узбекистана Шавкат Мирзиёев посетил все три района, пострадавшие от наводнения. На встрече с жителями глава государства напомнил, зачем было построено данное гидросооружение.

«Несомненно, некоторые задаются вопросом: нужно ли было это водохранилище в данном регионе? А почему Джизакская и Сырдарьинская области отстали в развитии? Потому что здесь не было воды, — заявил президент. — Дехканин понимает, что хлопчатник нужно поливать пять-шесть раз. Почему в других регионах получали 40-70 центнеров урожая, а здесь и 15 не было? Так потому, что не удавалось поливать даже два раза. Во-вторых, могли ли раньше мы осуществлять повторные посевы? Воды же не было. Поэтому решение о строительстве данного водохранилища в 2010 было правильным решением».

Фото Андрея Кудряшова / «Фергана»