Кетмень и лопата против здравого смысла

Некрополь Шахи-Зинда, входящий в число основных достопримечательностей Самарканда, разрушается. Из-за горе-реставраторов его стены пошли трещинами, большинство деталей стали репродукциями. Объект «пионера» цветной фотографии Сергея Прокудина-Горского не пощадило не только время, но и люди, работой которых было сохранение истории этой земли и страны. О том, как уничтожался комплекс Шахи-Зинда, рассказывает краевед, специалист по истории Самарканда Дмитрий Костюшкин.

Брат пророка

Некрополь Шахи-Зинда, чье название с персидского переводится как «Живой царь», является несомненной жемчужиной архитектуры и духовной жизни Самарканда на протяжении целого тысячелетия. Как архитектурный ансамбль Шахи-Зинда возникает еще в начале XI века при первых правителях династии Караханидов. Комплекс является значимой святыней для мусульман. Ведь именно здесь находится легендарная могила двоюродного брата пророка Мухаммеда Кусама ибн Аббаса, который первым принес знамя ислама в Мавераннахр. Как гласит легенда, он был убит в Самарканде неверными во время намаза. Приняв смерть мученика, по одной из версий истории, родственник пророка вознесся на небо, по другой – скрылся в священном колодце. «Живой царь» Кусам ибн Аббас пообещал вернуться, как только ислам окажется под угрозой.

В годы популярности суфизма и культа святых в Средней Азии на юге домонгольского Самарканда, в городище Афрасиаб складывается крупный в масштабах Среднего Востока городской религиозно-культовый и образовательный центр. Он оказал большое влияние на формирование духовной культуры и развитие населения целого региона. Традиционно у сакрального центра складывается некрополь династии Караханидов, на месте которого в XIV-XV вв. возникает существующий архитектурный ансамбль фамильных мавзолеев знати эпохи Тимуридов.

В отличие от таких монументальных памятников Самарканда, как площадь Регистан или мавзолей Гур-эмир, пока еще доминирующих над городским ландшафтом Старого города, вся прелесть Шахи-Зинды открывается далеко не сразу. Именно здесь можно взойти по лестнице, запечатленной в конце XIX – начале XX вв. на фотографиях Прокудина-Горского и Гюго Крафта, а также на полотнах Павла Бенькова и Леона Бурэ. По традиции, поднимаясь и спускаясь по лестнице, следует сосчитать ступени. Если число ступеней совпадет при движении вверх и вниз, то сбудется ваше сокровенное желание. Таким путем можно попасть в узкую галерею великолепно орнаментированных мавзолеев второй половины XIV века и наконец почувствовать тот дух времени, который уже утратило большинство памятников старины Узбекистана, подвергшихся варварскому евроремонту новейшего периода. А на севере и северо-западе от Шахи-Зинды расположено кладбище, которое называется так же, как и знаменитый комплекс.

ЮНЕСКО не указ

Именно из-за таких памятников археологии, как городище Афрасиаб, возраст которого насчитывает двадцать восемь веков, и таких аутентичных архитектурных ансамблей, как некрополь Шахи-Зинда, ЮНЕСКО и внесла Самарканд в Список Всемирного наследия. Это произошло в 2001 году, но уже через три года международной организации пришлось пожалеть о своем решении.

Читаем в отчете реагирующей группы наблюдателей Айнуры Тентиевой (Центр Всемирного наследия ЮНЕСКО) и Нур Акин (ИКОМОС) от 12-17 декабря 2007 года следующее: «Критерии, согласно которым Самарканд был включен в Список Всемирного наследия, включают в себя не только выдающиеся архитектурные ансамбли, такие как площадь Регистан и мечеть Биби Ханум, но также элементы исторического города и городского ландшафта Самарканда начиная с XIII века до наших дней». Далее следует отчет по пунктам, касающимся некрополя: «В октябре 2004 года в комплексе Шахи-Зинда были начаты комплексные реставрационные работы без предварительного уведомления или одобрения со стороны Комитета Всемирного наследия. На 29-й сессии (Дурбан, 2005 г.) Комитет Всемирного наследия обратился к властям Узбекистана с просьбой представить полную документацию, касающуюся крупных реставрационных работ и программы городского благоустройства, которая, как представляется, серьезно сказывается на целостности и подлинности объекта (severely affecting the integrity and authenticity of the property). В соответствии с поручением Комитета в марте 2006-го эксперты ИКОМОС при участии главы Бюро ЮНЕСКО в Ташкенте посетили памятник. Миссия сочла, что потеря подлинности, вызванная недавней работой в комплексе Шахи-Зинда, вызывает тревогу, и что все решения по разработке и сохранению должны в будущем основываться на плане организационной деятельности».

Кроме того, комитет отметил, что, если государство-участник не сможет последовать вышеупомянутым рекомендациям, Комитет Всемирного наследия может принять решение о включении этого объекта в Список Всемирного наследия, находящегося под угрозой.

Далее в документе следует немаловажное техническое описание: «Значительные масштабные реставрации и реконструкции (2004-2006 гг.) были предприняты в этом очень важном некрополе. Большинство декоративных деталей теперь являются репродукциями, хотя некоторые оригинальные части остались нетронутыми. Одной из основных целей экстенсивной очистки почвы вокруг зданий было снижение уровня проблем, возникающих из-за повышенной влажности. Система научного мониторинга должна применяться для сбора и анализа данных о воздействии реставрационных работ на памятник, особенно для оценки эффективности дренажной системы. Поверхности, такие как кирпичная кладка, настенные росписи и архитектурные орнаменты, разрушаются во время сезонных дождей, то же самое относится и к подвальным помещениям из-за недостаточной дренажной системы. Некоторые памятники нуждаются в реставрации».

Мардикоры-реставраторы 2004 года

Судя по отчету, перед специалистами центра ЮНЕСКО и ИКОМОС предстала крайне неприятная картина. Но то, что происходило в мрачные октябрьские дни 2004 года на моих глазах, до сих пор видится страшным сном. Достаточно только взглянуть на видео- и фотокадры с места глобального преступления, происшедшего в моем родном городе на самом любимом и почитаемом мною памятнике.

В тот год я работал переводчиком в итальянской археологической экспедиции Болонского университета в Узбекистане, а еще раньше, начиная с тринадцати лет, так или иначе участвовал в ряде археологических раскопок, включая городище Афрасиаб, и поэтому мне и с теоретической, и с практической стороны были ясны все «прелести» происходившего.

Шахи-Зинда в 2004 году. Фото предоставлено Дмитрием Костюшкиным

На памятнике археологии работала тяжелая техника, снимая слои многометрового грунта вокруг средневековых мавзолеев. Напомню, что разрешение на археологические работы, производимые с использованием максимально допустимых лопат, так называемый открытый лист, нужно получить у Государственной инспекции по охране и использованию памятников и согласовать любые работы на памятнике с Институтом археологии Академии наук Узбекистана. А в данном случае и с ЮНЕСКО тоже, потому что якобы никому не нужный пустырь за Сиабским базаром является ничем иным, как первым Самаркандом – столицей Согдийского царства, затем — частью Ахеменидской империи и многим позже — Арабского халифата. Городом, которому почти три тысячи лет и который завоевывал Александр Македонский, но окончательно разрушил Чингисхан восемь веков назад, весной 1220 года.

На мавзолеях XIV-XV веков, в местах, где следует использовать кисти и шпатели, размашисто орудуя лопатами и кетменями, работали «основные специалисты-строители и реставраторы» наших дней, дешевая наемная сила – мардикоры. Внешний декор и интерьер, как мы видим из вышеизложенного отчета, заменяли репродукциями, и это в лучшем случае. В дело пошли и низкопробный кафель, и химические краски — запрещенные приемы в деле реставрации. Вся эта «красота» стала отслаиваться и отваливаться буквально через пару лет. Квалифицированным специалистам из Парижского университета, изучавшим секреты самаркандской школы тимуридской майолики на мавзолее Шади-мульк, и группе их немецких коллег из Потсдамского Университета прикладных наук под руководством профессора Мартины Абри не оставалось ничего другого, как собрать свои экспедиционные чемоданы и попрощаться с Самаркандом. Хотя этот город с его наследием – мечта любого ученого, будь то историк, археолог, архитектор или искусствовед.

Спасти Шахи-Зинду

Прошло немало лет, личные чувства досады и разочарования постепенно утихли. Но за последние годы с каждым походом на Шахи-Зинду стал все чаще замечать ухудшение состояния многих мавзолеев некрополя. Виной тому ремонтные работы, которые продолжаются все годы безо всякой экспертной оценки проекта и мониторинга (например, летом 2017 года во входной галерее в комплексе Кусам ибн Аббаса). Особую обеспокоенность вызывает именно эта святая святых Шахи-Зинды, а точнее, зиарат-хона при гур-хоне Кусам ибн Аббаса, на южной и северной стенах которой появились и растут трещины. Они свидетельствуют об усадке и смещении фундамента, а также о результатах «мудрого» решения прорубить окно и проем в помещении при входе в мечеть и чиля-хону.

Но когда в этом году, в начале марта я заметил появившуюся трещину во внутренней части купола самого красивого и наиболее сохранившего свой изначальный декор и интерьер мавзолея 1372 года, построенного сестрой Темура Кутлуг-Туркан-ока для своей дочери Улджай Шади-мульк-ока, стало очевидно, что ситуация с сохранностью некрополя дошла до критической точки.

А первоначальные выводы далеко неутешительны, ведь если начались деструктивные процессы в конструкции купола, то не все благополучно обстоит и в общей конструкции мавзолея, особенно в фундаменте. К тому же четыре массивные новостройки, возведенные из жженого кирпича на старых фундаментах разрушившихся строений в непосредственной близости от мавзолея в тот злополучный 2004 год, дают о себе знать отрицательным образом.

И, увы, примеров подобной халатной, бездумной и вредительской деятельности на архитектурных памятниках Самарканда различных эпох множество. Возьмем недавний пример — новодел в особняке постройки 1916 года, возведенной по проекту архитектора Нелле (дом купца первой гильдии Калонтарова), где сейчас размещается Краеведческий музей города. Пристройка двухэтажного (!) туалета с левой стороны впритык к главному зданию музея бесповоротно изуродовала историческое здание.

Для разрешения этой крайне серьезной проблемы нужно не только привлечь внимание мирового научного сообщества и квалифицированных реставраторов, но и сделать все необходимое, чтобы они получили возможность прибыть в Самарканд и начать полевые и лабораторные исследования. Это нужно для дальнейшего устранения начавшихся деформаций во всем архитектурном комплексе Шахи-Зинда – памятнике Всемирного культурного наследия. Шедевр необходимо сохранить для будущих поколений. Иначе наши потомки будут знать о Шахи-Зинде лишь по старым фото, статьям в Википедии и историческим очеркам.