Женщины на сборе хлопка в Узбекистане.. Фото с сайта Hrw.org
В начале февраля 2019 года в США правительственная делегация Узбекистана встретилась с представителями Cotton Campaign — международной кампании против принудительного труда в хлопковой отрасли. По итогам встречи, как сообщается на сайте движения, представители Cotton Campaign признали прогресс, достигнутый в республике, однако – до полного исправления ситуации – выступили за продолжение бойкота узбекского хлопка, в котором участвуют сотни компаний.
Встреча состоялась в Вашингтоне в рамках ежегодного совещания, которое проводит Cotton Campaign. Официальная делегация из Узбекистана впервые приняла участие в таком мероприятии. В ее состав вошли вице-премьер Танзила Нарбоева, министр трудовых отношений и занятости Шерзод Кудбиев, а также председатель правления ассоциации «Узтекстильпром» Ильхом Хайдаров.
Чиновники и активисты договорились об усилении сотрудничества, а также обсудили дальнейшие шаги по улучшению ситуации в хлопковой отрасли. «Нас вдохновляет решимость, с которой власти Узбекистана взялись за искоренение принудительного труда, существовавшего десятилетиями. Мы обсудили то, что уже сделано, и то, чего еще предстоит добиться», — заявил один из руководителей Cotton Campaign Беннет Фримен.
В то же время Cotton Campaign заявила, что, несмотря на снижение масштабов этой проблемы и допуск правозащитников для наблюдения за уборкой хлопка, принуждение к полевым работам по-прежнему оставалось «системным явлением» в Узбекистане в 2018 году. Они сослались на исследования, проведенные Узбекско-германским форумом по правам человека.
«В прошлом году мы отслеживали уборочную кампанию в течение 70 дней, – отметила руководительница форума Умида Ниязова. – Среди некоторых групп, например студентов, работников медицинской и образовательной сфер, принуждение к труду существенно сократилось. Но в целом среди работников государственного сектора эта практика по-прежнему распространена».
В связи с этим Cotton Campaign выступила за продолжение акции Uzbek Cotton Pledge, в которой участвуют около 300 брендов одежды, обязавшихся не использовать узбекский хлопок до тех пор, пока принудительный труд при его сборе не будет искоренен. Участники акции и активисты, как отмечается, могут пересмотреть свое отношение, в зависимости от того, как пройдут полевые работы в Узбекистане в 2019 году.
Принуждение к труду в Узбекистане (в том числе затрагивавшее детей) стало поводом для массового бойкота узбекского хлопка, к которому в начале 2010-х годов присоединились крупные бренды, такие как H&M и Adidas. На эту проблему обращали внимание и власти США. Они включали узбекский хлопок в списки товаров, произведенных с помощью принудительного труда.
Однако в последних редакциях его исключили из списков, касающихся детского труда (при этом он остался в перечне товаров, производимых с принуждением взрослых). Правительство Узбекистана заявило, что этот шаг открывает возможности для сотрудничества с мировыми брендами, включая Gucci, Louis Vuitton, H&M, Adidas и Nike. Позднее была анонсирована презентация узбекского текстиля в Нью-Йорке с участием компаний, входящих в Ассоциацию модной индустрии США (USFIA).
Принудительный сбор хлопка в Узбекистане практиковался десятилетиями. К нему массово привлекали сотрудников бюджетных и частных организаций, студентов и школьников, угрожая неприятностями в случае отказа. Практика провоцировала коррупцию (те, кто не хотел ехать на поля, могли откупиться, заплатив определенную сумму).
Власти Узбекистана неоднократно обещали избавиться от этой практики. В последние годы ситуация улучшалась (в частности, прекратилось массовое использование детского труда). Министерство труда принимало жалобы, по некоторым в отношении чиновников, выгоняющих людей на поля, были приняты меры – дисциплинарные взыскания и штрафы. В 2018 году Международная организация труда, выпустив соответствующий доклад, заявила, что более 90% сборщиков хлопка в этом сезоне работали добровольно. Но Cotton Campaign позднее оспорила эту оценку, заявив, что на местном уровне чиновники по-прежнему заставляли людей выходить на поля или оплачивать труд наемных работников.
