«Старое тело» узбекского парламента, канадцы на Памире и уйгурские слезы киргизских детей

5 января состоялся второй тур парламентских выборов в Узбекистане. Он завершил первую выборную кампанию в законодательный орган, проведенную при президенте Шавкате Мирзиёеве. Итоговую оценку этой кампании дало издание The Diplomat.

По мнению автора статьи, «новое тело [парламента] напоминает старое, хотя и есть некоторые изменения, которые, надо заметить, являются косметическими». Иностранные наблюдатели — из медиа и эксперты — еще в то время, когда стало известно, что у узбекистанцев будет выбор лишь из пяти проправительственных партий, начали критиковать нерешительность Мирзиёева в плане политических реформ. На фоне значительных перемен, которые произошли за время его правления в сфере экономики, ожидалось, что и в политике начнутся подвижки в сторону большей либерализации. Поэтому парламентские выборы рассматривались как своеобразный маркер ситуации. «В конечном результате пять узбекистанских политических партий — ни одна из которых не может быть названа «оппозиционной» — набрали те же цифры, что и в предыдущем парламенте [избранном в 2014 году при Исламе Каримове]», — резюмирует автор The Diplomat. Средний возраст парламентариев — 46,4 года.

Правда, есть некоторые подвижки в деталях: например, в законодательном органе нового созыва будет в два раза больше женщин, чем в предыдущем (48 против 24, всего 150 депутатов). «Цикл выборов был более захватывающим, чем в прошлом [году], с телевизионными дебатами, оживляющими обстановку и публично поднимающими некоторые спорные вопросы. Но в разговорах со случайными людьми на улицах Ташкента становилось понятно, что они склонны к скептицизму [по поводу предстоящих выборов]. У меня сложилось впечатление, что средние узбекистанцы не совсем знают, что делает парламент и как он влияет на их жизнь», — пишет автор, который в то же время предлагает не ставить крест на свежеизбранном составе парламента, так как и он может способствовать демократизации.

«Радио Свобода» выпустила обширный материал о том, какую роль продолжает играть личность Ислама Каримова в Узбекистане спустя три года после его смерти. «Три года назад, когда Шавкат Мирзиёев все еще занимал пост премьер-министра, он возглавлял траурную процессию в день похорон Каримова на его родине – в Самарканде.

Шавкат Мирзиёев с венком у памятника Исламу Каримову. Фото пресс-службы президента Узбекистана

Он же занял пост Каримова. Мирзиёев регулярно возлагает цветы к мемориалу первого президента Узбекистана и даже в ноябре 2019-го привез нескольких лидеров центральноазиатских стран возложить венок в память Каримова. Но чиновники высказываются не только согласно протоколу — они в Ташкенте все сильнее пытаются подчеркнуть наступившие изменения, хоть прямо и не критикуют политику Каримова», — отмечается в материале. Поясняя отсутствие критики умершего президента в современном Узбекистане, представители государственных структур, например, замечают, что у узбекистанцев вообще нет традиции нелестно отзываться о мертвых. Надо добавить, что почти никто не акцентирует причину, по которой потребовались эти интенсивные реформы: за четверть века своего правления Каримов почти развалил национальную экономику.

«Большая часть людей, работающих в администрации Мирзиёева, включая его самого, годами работали при Каримове. Те же политические партии, которые выражали ему безоговорочную поддержку, теперь поддерживают Мирзиёева», — поясняет корреспондент радиостанции. В качестве итога в материале указывается, что даже те позитивные реформы, которые уже произошли за три года после смерти первого президента Узбекистана, пока еще «не прошли проверку временем».

Гульнара Каримова. Фото со страницы karimova.gulnara "Вконтакте"

Немецкое Deutsche Welle рассказало о новом судебном процессе в отношении дочери Каримова Гульнаре, который начался 8 января. Генеральная прокуратура обвиняет ее «в вымогательстве, хищении, заключении сделки вопреки интересам Узбекистана и организации преступного сообщества». Сумма ущерба, называемая следователями, — более $170 млн. Дела были возбуждены в августе 2019 года. Генпрокуратура утверждает, что Каримова нелегально получила от государства два цементных завода и продала их иностранным предпринимателям. Немецкое СМИ напомнило, что в октябре 2013 года против нее было возбуждено уголовное дело, связанное с ее участием в организованной преступной группе, которая занималась отмыванием денег в период с 2001 по 2013 год. В августе 2015 года ее приговорили к 5 годам ограничения свободы за вымогательство и уклонение от уплаты налогов. В июле 2017 года прокуратура Узбекистана сообщила, что против Каримовой продолжается расследование ряда других уголовных дел, связанных с экономическими преступлениями, на общую сумму около 2 млрд долларов. Впоследствии Узбекистан инициировал арест активов в 12 странах, включая Россию, на общую сумму в $1,5 млрд. В декабре того же года Каримову приговорили к 10 годам лишения свободы.

Азербайджанская газета AzerNews обратила внимание на то, что Ташкент ожидает в скором времени подписания соглашения с Таджикистаном об окончательной демаркации и делимитации границы, которое подтвердит полное взаимопонимание сторон в этом вопросе. В начале нынешнего года таджикское СМИ со ссылкой на источник в силовых структурах Таджикистана сообщило о завершении разминирования границы — ее отдельные участки были заминированы в конце 1990-х годов по инициативе Узбекистана. Ташкент объяснял тогда свои действия желанием защититься от проникновения боевиков с таджикской территории. Разминирование и обсуждение спорных вопросов началось после смены узбекистанского президента.

Канадское издание Сycling Мagazine рассказало о путешествии двух соотечественников на велосипедах по Таджикистану. Кристиан Мейер (Christian Meier) и Питер Гаскилл (Peter Gaskill) выбрали для своего маршрута отдаленные дороги Памира. «Огромное разнообразие ландшафтов и значительные перепады высот делают Таджикистан уникальным местом для велосипедистов. Памирские горы — одни из самых высоких в мире. Памир также относится к категории плоского плато или U-образной долины, окруженной горами, подобными тем, что видели Мейер и Гаскилл, когда проезжали через Ваханский коридор [в соседнем Афганистане]», — говорится в статье. Нужно добавить, что самостоятельное путешествие через Таджикистан на велосипеде — весьма популярный способ туризма у европейских и американских граждан. На популярность не сильно повлиял теракт 2018 года, который произошел в Дангаре, когда на группу иностранных велосипедистов напали религиозные радикалы. Тогда погибли четверо иностранцев, еще двое получили ранения. Несмотря на отдаленность и безлюдность многих горных дорог в Таджикистане, иностранцы все равно выбирают их, чтобы посмотреть на природные красоты. Мейер и Гаскилл также сняли небольшой сюжет о своем путешествии через Памир.

Проект новостного «Агентства Франс Пресс» Fact Check рассказал, как снятый в Киргизии ролик пытались выдать за видео молитвы уйгурских детей в китайском Синьцзян-Уйгурском автономном районе. Индонезийский социальный медиаканал OneQuran опубликовал видео, в котором маленькие девочки с ярко выраженными монголоидными чертами произносят мусульманские молитвы.

Кадр видеоролика OneQuran

Как указывал в своих титрах OneQuran, это дети-уйгуры, которые молятся в Синьцзяне, где, как известно, китайские власти всячески преследуют местные этнорелигиозные меньшинства, в первую очередь именно уйгуров. Драматизм ролика в том, что ребенок расплакался. Однако журналисты выяснили, что это отрывок из сюжета киргизского телеканала «Ош Пирим ТВ», снятый еще в 2017-м во время праздника в детском саду. Никакого отношения к уйгурам и их трагедиям он не имел, однако с ложными индонезийскими субтитрами его посмотрели десятки тысяч человек.

Международная правозащитная организация Human Rights Watch выступила с заявлением по поводу судьбы двух граждан Китая казахского происхождения, незаконно попавших в Казахстан, чтобы избежать преследований в Синьцзяне. 6 января в суде города Зайсана (Восточно-Казахстанская область) начался процесс против беглецов, Мурагера Алимулы и Кастера Мусаканулы, которых местные власти обвинили в незаконном пересечении казахстанской границы. Правозащитники считают, что Казахстан не должен предпринимать какие-либо действия в отношении обвиняемых за нарушение государственной границы и передавать их Китаю.

Кастер Мусанакулы. Фото Багдата Асылбека, "Фергана"

По словам Алимулы и Мусаканулы, они подверглись жестокому обращению, включая пытки и произвольное задержание в Синьцзяне, и бежали, когда узнали, что их отправят в лагеря «политического перевоспитания», в которых китайские власти содержат до одного миллиона мусульман, преимущественно тюркоязычных. Двое мужчин говорят, что у них все еще остаются семьи в Синьцзяне, некоторые их родственники были отправлены в лагеря. Между тем в начале декабря 2019 года директор погранслужбы Казахстана Дархан Дильманов заявил, что Мусаханулы и Алимулы передадут Китаю. «Шансов находиться здесь у них нет. Однозначно этого [легализации здесь] не будет. Мы будем реагировать, и реагировать очень жестко», — сказал он.